6

2011 год начался мрачно. 1 января на прогулке мы с Максом нарисовали снежками смайлик и слоган «Vivat anarchia»^[1]. Только вернулись в камеру, как в кормушке появилась голова контролёра с вопросом: «И кто у нас тут художник?» Я взял на себя и пошёл затирать назад один. Ошибка. Как-то не обратил внимания на эскорт из двух масок, которые зашли за мной во дворик. Внезапно они приказали снять свитер (бабушка вязала) и им же стереть снежные художества. Разумеется, я отказался. Тут же получил дубинкой в голову. Первые секунды я был в шоке, не мог поверить, что они всерьёз рассчитывают, что нормальный человек будет раздеваться в мороз и драить своей шмоткой эту грязную шершавую стену. Но именно этого они и хотели! Приказ — отказ — удар, приказ — отказ — удар… Били в голову, по ушам, по шее, в пах, под колено, тычки в зубы, глаза. Кровь вскипела, кулаки сжались сами собой. Увидев такой поворот, маски отошли на пару шагов и встали с дубинками наперевес, орали, чтобы разжал кулаки, но я их уже не слышал. Ситуацию разрулил вдруг выросший из-за их спин дежурный. При нём они не осмелились продолжать. Внутри всё горело… На обратном пути у лестницы снова тормознули. Те или другие, не разобрал. Требовали по команде склонить голову. Отказ. Мощный удвр в голову по шее сзади. Отказ. Снова комплексный подход. Отказ. Вконец выведенный из себя каратель заорал:

— Ты что идейный?!

— Да, идейный.

— Не пойму, ты — вор, что ли?!

— Нет.

— Так, блядь, за какую ты идею?!

— За свободу я!

А вертухай все орал: «Блядь! Иди на хуй отсюда!»

…Истеричка.

Утром следующего дня экзекуция продолжилась. Выцепили на обратном пути из сортира. На этот раз маски собрались все вместе, четверо или пятеро. Перегородили дорогу, команда — опустить голову. Отказ. Пару ударов, ноль реакции. Ставят на растяжку у стены. Поинтересовались, буду ли дальше отказываться. Ответ положительный. Резкий удар по ногам, падаю как подкошенный на колени и локти. Хватаются поднять, но крышу уже сорвало, в глазах — красная пелена. Это уже не я. Отбиваюсь от захватов, кручусь на полу как волчок. Скручивают, щелкают браслеты. Тащат в спортзал. Ставят на очень жесткую растяжку, уперев головой в стену. Растягивают ноги берцами, на голени подошвой рвут кожу. Бьют под дых, туда, сюда, но боли уже не чувствую. В крови львиная доля адреналина. Подносят к лицу включенный шокер. Страшно, но только сильнее стискиваю зубы. Переговоры. Сходимся, что буду лишь опускать взгляд при команде «голову вниз». Хоть что-то. Втихую мажут ссадины, видимо, перекисью водорода.

Ещё через сутки записываюсь в медпункт, чтобы снять побои. На лбу — гематома, колени и локти разбиты. На голени — шрам. Губы, ухо — более, чем достаточно. Однако вместо врача вся камера идёт на приём к начальнику СИЗО. В просторном, хорошо обустроенном кабинете сидит человек невысокого роста, но с властным и самоуверенным лицом.

— Вы — террорист? — жёстко спросил меня полковник Орлов.

— Нет.

— Зачем вы избили двоих контролёров? У меня вот рапорта лежат. Одному пришлось больничный давать. У другого — рука повреждена.

Во как! Рассказываю всё, как было, но начальник лишь одобрил действия своих подчинённых.

— Тут как в армии, — продолжал Орлов. — Дисциплина требует наказания даже невиновных. Мне нужен порядок, и не нужны проблемы. Сами видите, с какими испытаниями страна столкнулась.

По дороге назад до меня стало доходить, что тут всё схвачено и эти события не были случайностью. Как и само появление Орлова, заменившего прежнего начальника СИЗО, аккурат после выборов. Стало совсем мрачно.

7

Да здравствует анархия (лат.) ↩︎