11. Это должен быть ты

Любой, кто когда-либо наслаждался хорошим триллером или в детстве давился противной «полезной» едой, чтобы быстрей добраться до сладкого, знает, что лучше всего приберечь самое хорошее напоследок. Итак, рассказав вам о Ганди и Мартине Лютере Кинге, немного поговорив о восстаниях в Египте, Бирме и на Мальдивах и поделившись с собственным опытом помощи в свержении кровожадного Слободана Милошевича, я хочу рассказать вам о другом типе героев, скромных, но не менее вдохновляющих.

Назовем нашу гипотетическую главную героиню Кэти. Откровенно говоря, в ней нет ничего особенного. Вы можете представить, что она живет в любом городе Соединенных Штатов: я собираю её историю из историй и примеров, которыми поделились со мной многие американские «активисты на полставки» из пригородов.

Кэти — приятный, совершенно обычный человек с хорошей работой, тремя детьми и двухэтажным домом, милым, но ничем не выделяющимся. Она пытается вести нормальную, счастливую и уравновешенную жизнь, и до недавнего времени никогда не задумывалась — не говоря уже о том, чтобы принимать участие — о каком-либо активизме. Слишком молодая, чтобы принадлежать к поколению 1960-х, она росла, полагая, что политика — штука грязная, государственная система коррумпирована, а люди беспомощны и находятся под пятой правительства и крупных корпораций. Поэтому лучше всего было заняться своими делами и сосредоточиться на том, что она могла контролировать. Кэти всегда старалась избегать, как многие из нас, этих надоедливых людей, раздающих брошюры около супермаркета, агитирующих за какое-нибудь дело или кандидата. Она поражалась их рвению, но не хотела иметь с ними ничего общего. Она просто хотела, чтобы её оставили в покое.

А потом произошло изменение зонирования застройки. Как обычно бывает с большинством вопросов, касающихся местного самоуправления, практически никто из соседей Кэти не обратил никакого внимания на это конкретное постановление, когда оно обсуждалось городским советом. Собственно, как и сама Кэти. Но через несколько недель об этом заговорили повсюду: она услышала разговор об этом на заправке, коллеги мужа обсуждали это между собой, здесь и там появлялись осуждающие плакаты. Большой пустырь около школы её детей скоро будет занят огромным торговым центром, благодаря некоторому «творческому» изменению зонирования. Подобное происходит по всей Америке. И вам не нужно быть архитектором-градостроителем, чтобы знать, что наличие торгового центра по соседству со школой означает больше автомобильного трафика, рост числа несчастных случаев и всевозможные пагубные воздействия и отвлекающие факторы, которые обычно держатся подальше от школ по понятным причинам. Однако городской совет, с энтузиазмом поддержанный несколькими местными застройщиками, проигнорировал всё это и снял ограничения, мешавшие началу строительства.

Обеспокоенная Кэти сделала всё, что, по её мнению, должна была сделать: позвонила нескольким членам городского совета и оставила сообщения их секретарям, не получив позже никакого ответа. Написала письмо в местную газету, его даже напечатали, но ничего не произошло. Поговорила со своими друзьями из школьного совета, они вместе составили официальное письмо мэру и получили вежливую отписку с обещанием, что он займется этим вопросом, но он этого не сделал.

Если вы когда-либо участвовали в какой-либо общественной деятельности, я уверен, что всё это звучит очень знакомо. Вскоре торговый центр стал единственным, о чем Кэти и её друзья могли говорить. Дело было не только в безопасности; наличие интенсивного движения поблизости, правда, представляло некоторые проблемы, но ничего, что не могли бы решить несколько удачно расположенных лежачих полицейских или светофор. На самом деле проблема заключалась в том ужасном ощущении, что люди с кучей денег и друзьями в мэрии могли просто делать, что хотят, и игнорировать обычных граждан, таких как она: родителей, которые каждое утро привозили детей в школу, организовывали продажу выпечки, чтобы собрать деньги на ремонт и рассматривали школьное сообщество как неотъемлемую часть своей жизни. Сперва спокойно, а по прошествии нескольких недель гораздо более сердито Кэти и её друзья повторяли, что пора предпринять более решительные действия. Как и любая битва, эта потребует времени и множества тактических приёмов. Кэти и её друзья уже поняли, что администрация города не заинтересована в том, чтобы слушать родителей школьников. Мэр явно счёл их типичными противниками любых перемен, столь же обычными для пригородов, как голуби в городе, и выбросил из головы. Но Кэти была умной женщиной, и знала, как определять столпы силы. Её город был богобоязненным, наполненным добропорядочными верующими людьми, серьезно относящимися к своей религии. Фактически, церкви там служили центрами общественной жизни. Кэти с союзниками уже смирились с тем, что мэра не интересовало, что говорят маленькие люди. И застройщик не собирался сдавать позиции, пока у него есть деньги. Но есть силы, которые не могут игнорировать даже самые решительные городские власти, и Кэти заручилась поддержкой местного духовенства, чтобы призвать на свою сторону гнев Божий. Она убедила местного священника написать мэру резкое письмо. Мэр не был глуп, и, как только он почувствовал, что против него выстраивается «божественная коалиция», он ответил на протесты и пообещал разобраться с зонированием застройки. Поскольку оно сигнализировало о сдвиге в одном из важнейших столпов власти мэра, письмо оказалось более эффективным, чем все сплетни около кулеров, вывески на лужайках и гневные электронные письма от обеспокоенных родителей вместе взятые.

Прошло три месяца с момента, как мэр проигнорировал Кэти в самом начале, но, наконец, он начал отступать и пообещал провести новое общественное слушание, чтобы пересмотреть план. Поскольку Кэти, похоже, добивалась результатов, вскоре многие захотели стать частью её команды пригородных активистов, и даже самые апатичные жители города не могли не почувствовать себя крутыми перцами, борющимися за добро. В вечер общественных слушаний зал был битком набит. Большинство присутствующих пришли просто потому, что не хотели потом чувствовать, будто упустили знаковый момент. Кэти и её друзья не разочаровали: их речи не были образцом ораторского искусства — Кэти, при всех её достоинствах, далеко до Черчилля — но они были искренними и глубоко трогательными. К концу встречи стало ясно, что изменения нужно откатывать. Несколько недель спустя так и было сделано. Осознавая важность объявления своей победы, Кэти и её сообщники написали очень любезное публичное письмо мэру, поблагодарили его за правильные поступки и пригласили его посетить школу. Конечно, он пришел. Она приобрела реальное влияние в своем маленьком городке и сумела добиться большого успеха для своей общины.

Я встречал много людей типа Кэти во время путешествий по Штатам, и их истории неизменно вызывают у меня широкую улыбку. Да, свержение Мубарака или Милошевича — потрясающее достижение, но вам не нужно стенать под диктатурой, чтобы применять принципы власти народа; они универсальны и применимы независимо от того, кто вы, и в чём ваша проблема.

Если вы всё ещё сомневаетесь в силе обычных хоббитов, таких как наша хорошая подруга Кэти, подумайте о жителях Киберы. Это самые большие трущобы в кенийской столице, Найроби, а по некоторым оценкам, и в мире. Там до пяти миллионов человек ютятся в нищете, ежедневно подвергаясь всем угрозам, которые вы ожидаете встретить в одной из самых адских дыр в мире. Пейзаж ужасающий. Заросший и тёмный парк Джамхури — излюбленное место местных насильников. Дамба вдоль набережной, служит гостиницей для бандитов, а если бы вы пошли по центральной Каранджа-роуд в день зарплаты, вас почти наверняка ограбили бы. А ещё эти «летающие туалеты»… Поскольку в трущобах Киберы практически нет канализационной системы, многие жители вынуждены «делать свои дела» в канавах вдоль улиц. А ночью, когда слишком опасно выбегать из дома хотя бы на минуту, чтобы облегчиться, киберанцы просто справляют нужду в полиэтиленовый пакет, завязывают его и выбрасывают в окно. Это и называется «летающий туалет». Излишне говорить, что повсюду валяются эти пластиковые пакеты. Кибера, как вы понимаете, всегда была нелегким местом для жизни. Чтобы существовать там, нужно действительно хорошо разбираться в жизни.

К сожалению, общественные организации, которые намеревались помочь жителям трущоб, этого не сделали. У них были самые лучшие намерения, но в основном группы состояли из иностранцев или более удачливых кенийцев. Помощь, которую оказали эти посторонние, была принята хорошо, но не решила никаких реальных проблем. Конечно, они смогли установить несколько уборных и сократить количество «летающих туалетов». Но основополагающие аспекты трущоб не были решены эффективно. Всё начало меняться только тогда, когда сообщество решило работать вместе. Жители Киберы объединились и начали с простых задач.

Первым делом стало составить карту их окрестностей. В конце концов, карта трущоб может служить полезным инструментом, позволяющим людям делиться своими знаниями и предупреждать друг друга об опасностях и возможностях, которые их окружают. Это был способ объединить свои уличные умения. И сделать это было несложно. Поскольку картографирование в наши дни стало проще благодаря технологиям, и поскольку технологии намного более доступны для молодёжи, группа подростков, вооруженных устройствами GPS, вышла собирать данные, прогуливаясь по окрестностям и регистрируя все, что они видели, по четырем категориям: безопасность / уязвимость, медицинские услуги, неформальное образование и водоснабжение / санитария. Когда они закончили, то распечатали карту на дешёвой бумаге и раздали её соседям вместе с карандашами и калькой. К их удовольствию, многие люди начали добавлять свои собственные отметки на карты, и вскоре их база данных выросла до пятисот точек данных, а затем и до тысяч. Принимая во внимание этот проект, Детский фонд Организации Объединенных Наций подключился к нему и выделил немного денег. Вскоре каждый житель Киберы мог получать предупреждения, связанные с картой, с помощью текстовых сообщений, отправляемых прямо на свои мобильные телефоны — услуга, которая помогала людям избегать преступлений и вспышек насилия в окрестностях. Квартал за кварталом, район за районом, киберанцы заново осваивали свои поселения.

Молодёжь в Кибере является ярким примером того, как сила людей используется с умом. В отличие от многих других примеров в этой книге, эти ребята не искали коррумпированных врагов, чтобы свергнуть их, или свободы, чтобы отвоевать её. Они просто работали вместе, чтобы дать своим друзьям и семьям чувство безопасности. Это тоже чёткое видение завтрашнего дня.

Хотя жители трущоб Киберы были разочарованы в правительстве и государственных учреждениях, они верили, что способны внести позитивные изменения самостоятельно. Они продвигали своё видение и выбирали битвы, которые могли выиграть. Они проявили энтузиазм и использовали творческий потенциал для привлечения добровольцев. Создание карты — это не что-то настолько же важное, как свержение диктатуры, и это не покажут в вечерних новостях, но, заручившись помощью соседей, киберанцы улучшили повседневную жизнь всех, кто жил вокруг. И если активисты даже в бедных африканских трущобах могут что-то изменить, то можете и вы.

Берясь за дело, вы должны принять тот факт, что чаще всего кавалерия не спешит на помощь. Не будет никого сильнее, смелее или красивее, чем вы, спускающегося с горы Олимп для решения ваших проблем. Это ещё один урок, который я извлек из Толкина: всё сделать должны вы сами. Когда движение только начинает формироваться, волшебники, силачи, упрямые гномы и прекрасные эльфы этого мира обычно не горят желанием помогать. Сперва вы будете одни. В Сербии, стране, которая медленно усваивает уроки, нам потребовалось почти десять лет, чтобы понять это и осознать, что «Отпору» нужно начать сражаться с Милошевичем самостоятельно. Политики подвели нас, международное сообщество ничего не понимало, а оппозиция была в хаосе. Ни Гэндальф, ни инопланетяне не собирались положить конец диктатуре ради нас, и проблема не решалась сама собой. Нам предстояло разобраться, как выковать свою собственную святую троицу единства, планирования и ненасильственной дисциплины, чтобы противостоять диктатору. Но в основном, «Отпору» удалось добиться успеха, потому что в нём было много энтузиазма и творчества — две характеристики, которые должны быть в сердцах и умах вас и всех тех, кто работает с вами. В CANVAS мы отвечаем активистам, которые обращаются к нам за конкретным советом или конкретными шагами, которые нужно предпринять, говоря им, что мы ничего не можем для них сделать. Хотя мы можем обучать основным принципам и делиться некоторыми ненасильственными методами, которые сработали в прошлом, творческие решения любых проблем, с которыми люди сталкиваются в любом обществе, должны исходить из этого общества. Мы призываем наших активистов прислушиваться к собственным «мятежным сердцам» и научиться полагаться на себя. Иностранные консультанты — и я иногда причисляю себя к этой группе — имеют репутацию людей, действующих, по выражению полковника Боба, «как сукины сыновья с красивыми чемоданами, подвалившие из другого города». Когда доходит до дела, обычные люди, такие как гипотетическая Кэти и вполне реальные киберанцы, демонстрируют гораздо лучшие достижения в изменении мира, чем любой консультант или сторонний советник.

Итак, когда эта книга подходит к концу, позвольте мне немного испортить финал: есть правильный и неправильный способ прочитать ее. Неправильный способ — рассматривать это как какую-то приключенческую историю, наслаждаться рассказами об вдохновляющих и храбрых людях из отдаленных уголков мира и воображать себя героическим лидером, а не обычным человеком, у которого нет особых причин для отстаивания. Правильный способ её прочтения — это принять принципы, о которых я написал, как советы для постоянного использования в жизни, и постараться применять их во всех возможных обстоятельствах. Я надеюсь, что пока вы читали эту книгу, вы думали о проблемах в мире, которые вас волнуют. Не важно, являются ли они действительно крупными и принципиальными для всех, например, социальная несправедливость, или чем-то, что затрагивает лишь нескольких человек в вашем районе, например, слишком много собачьего дерьма на улицах — я надеюсь, вы уже начинаете представлять, как может ваше общество улучшиться благодаря приверженности ненасильственным действиям.

Если вы не почерпнули из этой книги ничего, пожалуйста, запомните хотя бы следующее: жизнь становится гораздо более значимой и весёлой, когда вы берете на себя ответственность и действуете. Печально осознавать, насколько большая часть современной жизни предназначена для убаюкивания нас, чтобы мы чувствовали себя комфортно оцепеневшими; ожидается, что мы будем делать только то, что нам говорят, потому что это легко. Но если вы кто-то вроде Дуды, Аны, Мохаммеда Аделя, Сандры, Сесилии, Слобо, Синиса, Миско, Бреза, Рашко, Имрана Захира, Харви Милка, Ицика Алрова, Энди Бихлбаума, Рэйчел Хоуп, Криса Нахума, Манал аль-Шарифа, наших юных друзей из Киберы или наших грузинских товарищей Нини и Георгия, то усидеть на месте вам будет непросто. И хотя сегодня нам повезло, что в нашем распоряжении есть удивительные технологии, которые позволяют любому легко перейти к активному образу жизни — такие вещи, как сотовые телефоны, социальные сети и вездесущие камеры — важно помнить, что существовало множество движений, когда об этих инструментах ещё даже и не мечтали, а многие группы, слишком сильно зависящие от технологий, с треском провалились.

Если вы погуглите «революции в Facebook и Twitter», вы увидите, что СМИ освещали последние несколько лет протестов, от «арабской весны» до «Захвати Уолл-стрит», так, будто современный активизм — это просто новая функция на смартфоне или крутое приложение для скачивания. Вот почему такие люди, как премьер-министр Турции, чувствуют себя комфортно, выступая по телевидению и рассказывая своему народу, что марши на улицах Стамбула — это всего лишь флэш-моб, организованный через Twitter. Это ложный рассказ, но его часто повторяют. К сожалению, эта нездоровая одержимость технологиями заставляет некоторых полагать, что всё, что нужно, чтобы изменить мир — это группа в Facebook и вольный протест без лидеров. К сожалению, как мы убедились, это не путь к победе. Несмотря на миллионы просмотров видео «Кони 2012» на YouTube, Джозеф Кони по-прежнему неистовствует в джунглях Африки. Там ничего не изменилось. Активистам важно понять, что всё сводится к сообществу. Это всегда рассказ о людях. Идеи в этой книге — это просто практическая основа; они бесполезны без ума, настроенного на изменения, и без сердца, которое верит, что изменения осуществимы. Исходя из личного опыта и от имени всех тех, кто пошел по этому разумному пути к впечатляющим результатам, я клянусь, что нет более вдохновляюшего и счастливого пути жизни, чем отстаивать то, что вы считаете правильным. Даже самые маленькие существа способны изменить мир.

Осталось всего несколько страниц, и я надеюсь, что вы доставите мне удовольствие и позволите поделиться последней историей. Когда я был глупым подростком в 1980-х, задолго до того, как я впервые задумался о политике, столпах или теориях Джина Шарпа, я проводил дни, играя на гитаре, и боготворил своего старшего брата Игоря. И нетрудно понять почему. Когда я был мелким, Игорь был крутым, у него была группа, и его музыкальные вкусы уважались во всех нужных кругах. Он на одиннадцать лет старше, и с его внешностью и поведением мой брат играл роль этакого местного Джима Керра из группы «Simple Minds». Излишне говорить, что у него была толпа поклонниц, и я отчаянно хотел последовать его примеру. Игорь правильно предположил, что причина, по которой я подражал его музыке и стилю, заключалась просто в том, чтобы меня так же обожали, и однажды он усадил меня и преподал мне урок о настоящей причине, по которой музыка так важна в мире. На самом деле это был очень короткий урок. Он просто вручил мне пластинку Питера Гэбриэла и сказал мне послушать «Бико», песню об убитом чернокожем южноафриканском активисте, который отдал свою жизнь в борьбе против апартеида. Вот почему, объяснил Игорь, я должен заниматься музыкой. Не для девушек, не для толпы, а для возможности оказать положительное влияние. Когда я проиграл эту пластинку и услышал, как Питер Гэбриел произносит каждый слог имени Бико, словно жалобный вопль, я понял, что Игорь прав. Это было важнее всего остального. Это было то, чем я хотел быть. Я хотел сделать жизнь людей лучше.

5 октября 2013 года, более чем через три десятилетия после выпуска «Бико» и в годовщину революции Сербии против Слободана Милошевича, Питер Гэбриэл приехал в Белград в рамках европейского турне. Мой брат Игорь сейчас живет за границей, поэтому он не мог быть там, но я бы не пропустил это событие ни за что на свете, как и моя жена Маша или Дуда, или остальная часть моей команды CANVAS. Концерт прошел потрясающе. Мы были в толпе из пяти тысяч человек, которые ловили каждую ноту и заворожённо слушали каждый куплет. В ходе моей работы и путешествий мне посчастливилось встретить нескольких своих героев, и я всегда гордился своей способностью сохранять хладнокровие в окружении «больших шишек». Некоторые из людей, с которыми я работал, впоследствии стали демократически избранными лидерами своих недавно освободившихся стран, и у меня на стене есть множество фотографий с людьми, которыми я давно восхищаюсь. Но ничто в моей жизни не подготовило меня к тому, что произошло в тот вечер в конце концерта Питера Гэбриэла в Белграде. Закончив выступление и поклонившись, он вдруг вернулся на сцену, которую залил красный свет. К этому моменту все его музыканты ушли, за исключением Ману Катче, барабанщика, который остался на месте и теперь медленно бил по своему инструменту. Никто на самом деле не знал, что происходит, но затем Питер Гэбриэл, человек, музыка которого заставила меня определиться со своей жизнью, подошел к микрофону и обратился к толпе. «Тринадцать лет назад,» — начал он, — «в этой стране были молодые люди, у которых хватило смелости отстаивать права людей, и с тех пор они учили людей по всему миру тому, что они узнали, и своим техникам с CANVAS. Но сейчас во многих странах мира есть молодые люди, которым всё ещё нужно набраться смелости, чтобы отстаивать то, во что они верят, преодолевать то, что, по их мнению, неправильно, и защищать права своего народа. Один такой молодой человек сделал именно это в Южной Африке, и это стоило ему жизни. Его звали Стивен Бико». И с этим его группа вернулась, и они сыграли песню. Я был ошеломлён — совершенно не мог подобрать слов. Мои колени начали дрожать. Маша прижала меня к себе, вероятно, потому, что знала, что я вот-вот растаю. Она знала больше, чем кто-либо, как много значит для меня то, что только что сказал Питер Гэбриел, и эта песня. В конце концов, когда он добрался до строки «И теперь глаза мира смотрят», он поднял свой кулак так высоко, как только мог, в старом приветствии «Отпора». Люди сходили с ума, в ответ поднимали руки и подпевали хором.

Когда всё закончилось, и прямо перед тем, как он окончательно покинул сцену, Гэбриэл поделился с публикой одним заключительным посланием. «Всё, что случится с этого момента,» — сказал он, — «зависит от вас». Затем повернул микрофон к толпе и ушёл.